АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ КОЛЛАЖ: Валентин Никифорович Еременко

4. Валентин Никифорович Еременко

“ My father always told me ,”Find a job you love and

you’ll never have to work a day in your life””

(Jim Fox)

Мой отец - известный физико-химик. Я не специалист и не могу писать о нём как об учёном. Это сделают (или уже сделали) его коллеги, сотрудники, ученики. Мне тем более трудно было бы об этом писать, так как вырос я в физической среде, в которой бытуют высказывания, приписываемые Л.Д.Ландау: «Физики хорошими методами исследуют плохие образцы. Химики – хорошие образцы плохими методами. Физико-химики – плохими методами плохие образцы». Это, конечно, шутка, но трудно физику избавиться от своего снобизма.

Однако, Валентин Никифорович – мой отец и, хотя я совсем недолго прожил с ним в одной семье, я хочу написать, что сохранила моя память. Но сначала о том, что писал о себе сам Валентин Никифорович. В архивах Харьковского университета, где учился, а потом работал Валентин Никифорович, в архивах Киевского университета и Института проблем материаловедения Академии наук, где Валентин Никифорович работал многие годы, хранятся написанные им автобиографии и заполненные им анкеты и «личные листки по учёту кадров». Мне довелось с ними ознакомиться и узнать кое-что для меня новое.

В анкете, заполненной 19.VIII.1931 г., Валентин Никифорович пишет, что он хочет поступить на вечерний химический факультет Харьковского физико-химико-математического института (будущий университет). Что родился он 12.VIII.1911 г., украинец, женат, беспартийный, член профсоюза работников железнодорожного транспорта, относится к трудовой интеллигенции (работал на Коксо-бензольном заводе, в лаборатории ХПИ, а на момент подачи заявления работает в Исследовательской станции Н.К.П.С. (Народного Комиссариата Путей Сообщений) им. С.М.Кирова. Основная профессия – химик-аналитик; окончил 4^уюпрофтехшколу химической специальности в г. Харькове в 1929 году (в последствии преобразованную в техникум). Ни в старой, ни в белой армии не служил. Родители до революции проживали в селе Кременное Купянского округа. Отец – Никифор Гаврилович – до революции работал продавцом, а с 1917 года – в сельском кооперативе; в настоящее время – бухгалтер, проживает в Харькове, по ул.Плехановской, № 110. (Здесь Валентин Никифорович поскромничал: Никифор Гаврилович перед революцией уже имел собственное дело – сеть галантерейных магазинов. К тому же на момент заполнения анкеты Никифор Гаврилович был «лишенцем» - лишён избирательных прав. Мать моя – Н.М.Цин – пользуясь пролетарской терминологией, называла деда «кулаком»). О себе Валентин Никифорович писал – избирательным правом пользуюсь (то есть не лишён), а адрес проживания – Харьков, Каплуновская, № 17. (Это адрес квартиры моей бабушки – Макиевской (Цин) Рохли Шаевны).

На анкете пометка: «метрику о избирательном праве» и резолюция ректора: «Зачислить на вечерний хим.фак.» И ещё пометка: «Без экзаменов».

В «личном листке по учету кадров», заполненном при зачислении на должность доцента ХГУ 19.Х.1939 г., Валентин Никифорович указывает новый адрес проживания: Харьков, ул.Свердлова, №110, кв. 16 (это квартира родителей его второй жены – Копелевич Рахили Шуламовны). Подробности трудовой деятельности: 15.VI.1929 – 15.ХII.1929 –лаборант Коксо-бензольного завода в г.Константиновка, Донбасс; 4.I.1930 – 15.IV.1930 – лаборант Харьковского политехнического института; 15.IV.1930 – 15.X.1938 – технический руководитель лаборатории Харьковского института инженеров транспорта; с 1.IX.1938 – преподаватель химии Харьковского института советской торговли, а 1.IX.1939 – ассистент кафедры физической химии ХГУ.

В автобиографии, написанной 25.VI.1939 г., Валентин Никифорович сообщает, что родился он в селе Кременное Рубежанского района, Ворошиловградской области, и с 1920 по 1926 гг. учился в Кременнской семилетке. В 1926 году поступил в Харьковскую химическую профтехшколу, затем реорганизованную в техникум, который окончил в 1930 году. В 1931 году поступил в Харьковский госуниверситет, который окончил в 1936 году по специальности физическая химия, и в том же 1936 г. поступил в аспирантуру при Институте химии ХГУ. Сведения о братьях: Владимир – аспирант Харьковского авиационного института; Константин – инженер-конструктор проектного института Гипросталь; Борис – ученик 8^го класса десятилетки. «Женат, имею двух детей».

В 1940 г. Валентин Никифорович защитил кандидатскую диссертацию – «Теплоты адсорбции на свободной и занятой поверхности» (диплом ВАК № 003888).

С 22.XI.1940 г. по 15.Х.1953 г. (с перерывом 24.X.1941 – 9.IV.1943 гг.) работал старшим научным сотрудником Института черной металлургии АН УССР. С момента выделения Лаборатории специальных сплавов в самостоятельную организацию работал руководителем отдела № 2.

С 1.IX.1941 года по распоряжению Начальника Штаба МПВО г. Харькова работал сотрудником Центральной лаборатории Штаба МПВО г.Харькова, выполняя специальные задания. С 24.X.1941 г по 14.II.1943 г. (первый период оккупации) находился на временно оккупированной территории в г.Харькове. В это время не работал, занимался починкой обуви. С 15.II.1943 г. вновь работал в лаборатории Штаба МПВО г.Харькова и одновременно по восстановлению работы Харьковского университета. 10III.1943 г. согласно командировки Харьковского Горисполкома оставил г.Харьков и 9.IV.1943 вновь приступил к работе в Институте черной металлургии АН УССР.

После возвращения из эвакуации на Украину возобновил педагогическую работу: с 1944 г. работал доцентом Киевского госуниверситета, а в 1953 г. был избран по конкурсу на должность заведующего кафедрой физической и коллоидной химии КГУ.

Эта автобиография написана в 1955 году. О родственниках от тогда написал так: «мать - Еременко Полина Никитична - умерла в 1950 г.; отец – Еременко Никифор Гаврилович, пенсионер, проживает в Харькове в семье моего брата Владимира, тоже пенсионера; брат Константин – главный инженер проекта института Гипросталь, г.Харьков; брат Борис был слушателем Высшего военно-морского инженерного училища, умер в 1947 г. Жена – Еременко Ольга Михайловна, работает старшим химиком Украинского геологического управления. Три сына: Михаил, 1949 г.рождения; Борис, 1938г.рождения и Виктор,1932 г.рождения.». Семья проживала тогда по ул.Б.Житомирской, дом 6^а , кв. 9. Мой (Виктора) адрес не был указан, для полноты укажу его: Харьков, ул.Чайковского, 10, кв.20. По этому адресу проживали моя мать, её муж – Е.С.Боровик и мой брат Андрей Боровик.

Это всё, что мне удалось почерпнуть из архивов. Остальное – по памяти или из чьих-нибудь слов. Родители мои развелись, когда мне не было и 3^х лет, поэтому я помню отца лишь с конца 30^х годов, когда он изредка навещал меня. Мы тогда с мамой и Евгением Станиславовичем проживали в ближнем пригороде Харькова, Липовой роще, куда надо было добираться электричкой. Меня приезды отца радовали и смущали: не хотелось огорчать Евгения Станиславовича, который очень хорошо относился ко мне.

Перед самым приходом немцев я жил у своей бабушки – Макиевской (Цин) Рохли Шаевны, но в первый же месяц оккупации перебрался к деду и бабушке Еременко (Никифору Гавриловичу и Полине Никитичне), которые жили на окраине Харькова (ул.Плехановская 110, около Балашовского вокзала). Вскоре там оказался и мой младший брат Боря. Моя бабушка Цин и Копелевичи (мать Бори, его дед и бабушка) погибли в Дрогобычском яру осенью 1941 года. Еременки (дед и бабушка) прятали нас с Борей, кормили и воспитывали. У деда Никифора не было оснований любить советскую власть, так как она отняла у него всё, чего он добился своим умом и трудом (в 12 лет он был круглым сиротой, сыном крестьянина, а в 1917 г. обладал значительным капиталом). Ленина и Троцкого иначе как бандитами не называл. Убеждения его, по-видимому, были близки конституционному демократизму, к убеждениям тех, кого называли КД-ами. К Сталину отношение деда было неоднозначным: он его и ненавидел, и уважал, особенно в годы войны. Был уверен, что Гитлеру с Россией не совладать.

По-видимому, умонастроение деда Никифора и его резкий характер стали причиной размолвки с Ольгой Михайловной, последней женой Валентина Никифоровича. Ольга Михайловна была настоящей советской патриоткой. Да и с бабушкой Полиной Никитичной у Ольги Михайловны отношения не складывались. В результате родители Валентина Никифоровича вынуждены были возвратиться в Харьков и поселиться в тесной квартире Владимира Никифоровича.

Дед Никифор безусловно оказал большое влияние и на мой характер, и на моё понимание происходящего вокруг. Спустя много лет, я довольно часто посещал отца и хотя первая наша встреча с Ольгой Михайловной была для неё неожиданной (по-видимому, Валентин Никифорович не решился ей сообщить о своём самом старшем сыне), отношения у нас установились доброжелательные. Вот только Ольга Михайловна не могла понять, почему я со своими убеждениями возвращаюсь из загранкомандировок, а не остаюсь в США или Европе.

Жизнь шла своим чередом. Валентин Никифорович был доволен своими сыновьями: Борис стал профессором и унаследовал заведование кафедрой физической и коллоидной химии, ну а мне даже пришлось директорствовать в академическом институте. На фотографии, относящейся к 1991 году, Валентин Никифорович собрал всех своих сыновей. В последние годы, Валентин Никифорович иногда вспоминал годы моего детства. Один эпизод относится к 1933 году. На Украине голод, я совсем мал, но уже нуждаюсь в подкормке, материнского молока явно не достаточно. Купить вожделенную манную кашу можно было только за валюту или золото в Торгсине. Валентин Никифорович с большим трудом и за большие деньги приобрел золотую монету дореволюционного времени и за неё купил эту самую манную крупу. Всё было бы хорошо, если бы «работники спецслужб» не зарегистрировали факт такой покупки. Валентина Никифоровича не тронули, но его отца (то есть моего деда Никифора) заподозрили в укрытии золота. Результат – арест и многодневные допросы. Но к тому времени у Никифора Гавриловича действительно уже ничего не было. Побои лишь укрепили его во мнении, что советская власть – власть бандитская.

Второй эпизод скорее забавный и рассказ о нем Валентин Никифорович повторял не один раз. Было это весной 1935 года. Валентин Никифорович ехал в трамвае, держа меня на руках. При резком торможении пассажиры поднадавили нас и тут я высказался так, что Валентин Никифорович стал интенсивно пробиваться к выходу. Утверждал, что чуть не сгорел от стыда (ему-то тоже было не более 24 лет!). А объяснение простое: моя молоденькая нянечка любила общаться с солдатиками в небольшом парке неподалеку от нашего дома. Улица Каплуновская (ныне Краснознаменная) примыкает к парку Политехнического института. Там я и приобщился к так называемой ненормированной лексике, конечно, смысла её ещё не понимая. После каждого рассказа я всё добивался у Валентина Никифоровича, что же было произнесено, но он так и не решился повторить, по-видимому, незаурядную фразу. По-видимому, этот эпизод и стал причиной острой неприязни Валентина Никифоровича к народному словотворчеству. Выросшие рядом с ним в его семье Борис и Михаил Валентиновичи тоже «фольклором» не злоупотребляют. И обусловлено это несомненно близким влиянием Валентина Никифоровича. Ну , а мне неприязнь к неуместному употреблению ненормативной лексике передалась, по-видимому, генетически.