АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ КОЛЛАЖ: Мой брат

6. Мой брат - Андрей Боровик

“Uni bene –ibi patria”

(Родина там , где лучше).

« Нет, не я вам печаль причинил.

Я не стоил забвения родины..»

(Б.Пастернак).

Он появился на свет 17 июля 1941 года. Отец его - Евгений Станиславович Боровик, а мать у нас с Андреем общая - Наталия Мироновна. День моего рождения Н.М. помнила не точно : утверждала , что родив меня 26 августа, спустя несколько дней пошла слушать лекции в университете. Это не подтверждается метрическими свидетельствами, ни тем, что было у Н.М. ,ни тем , что было у моего отца – Ерёменко Валентина Никифоровича. В обоих записано , что я родился 26 июня 1932 года. Год рождения сомнения не вызывал. А вот день рождения Андрея мама запомнила точно :” в этот день наши сдали немцам Смоленск”.

Если я появился на свет в самом центре Харькова в квартире бабушки Розы ( Рохли Шаевны Цин-Макиевской) на улице Каплуновской ( сейчас – Краснознамённой), то Андрей Евгеньевич – в родильном доме на Липовой Роще. Это дольняя юго-западная окраина Харькова. Не уверен , что в довоенное время Липовая Роща была в черте города. Скорее всего это был пригород Харькова , пользующийся популярностью , как дачное место летнего отдыха харьковчан. Сейчас из города в Липовую Рощу ходит автобус, до войны - только пригородный поезд. Липовая Роща - вторая остановка от харьковского пассажирского Южного вокзала . И сегодня большинство домов в Липовой Роще - одноэтажные строения, т.н. частный сектор.

В 1935 году по инициативе Л.В.Шубникова и под руководством инженера – физика Мартина Руэмана, приглашенного на работу в Союз из Германии , в Липовой Роще была построена Опытная Станция Охлаждения (ОСГО) - филиал Криогенной Лаборатории Украинского Физико-технического Института (УФТИ ). Помимо самой ОСГО были построены три современных трёхэтажных дома для проживания сотрудников.

Место было выбрано очень удачно .Дома располагались в открытом поле , к ним примыкал большой, правда заброшенный, фруктовый сад, переходящий в парк. Вблизи от жилых осговских домов протекает река Уды. В этом месте вода в реке чистая и течение довольно быстрое. Помню , что один из осговчан - Н.С. Руденко успешно рыбачил , а я однажды чуть не утонул. Осговские жилые дома сохранились и по сей день , но в 60-ые годы к ним вплотную подошло массовое “хрущёвское” строительство и вся прелесть этих мест была утрачена. Сад снесен , на его месте построено детское оздоровительное учреждение. Парк ,однако, сохранился…Сохранились не только жилые осговские дома , но и здание самой лаборатории. Но , конечно, не слышно шума компрессоров криогенных установок, так как нет самой ОСГО. В её здании расположен какой-то крохотный заводик ( содовой промышленности ? ). Нет и бассейна, наполнявшегося водой , охлаждающей компрессоры, а потому тёплой до поздней осени.В этом бассейне вся осговская ребятня обучалась плаванию. В километре – двух от ОСГО виден Коксовый завод. Одной из задач ОСГО была разработка технологии разделения газов коксовых печей. До войны газ для бытовых нужд в жилые осговские дома подавался от этого завода.

Река Уды минует центр и промышленные районы Харькова. Правда , южнее ОСГО на южной окраине посёлка Филипповка , Уды сливается с “великой “ харьковской рекой Лопань, в которую ещё севернее впадает не менее грязная река Харьков. Они то и несут отравленную харьковской промышленностью воду. Но ведь это ниже по течению Уд.

Одним словом первые месяцы жизни Андрюхи прошли в поистине райском уголке.

Были , конечно, и огорчения. Рядом с нашим “островком цивилизации”, на левом берегу реки Уды, расположен посёлок Филипповка. Отношения филипповчан к нам, “городским”, были , мягко говоря, не дружественными. Мне от них доставалось. Во- первых обидно называли меня “блохой” ( за тщедушность и драчливость ?), а новорожденного Андрюшку “блошонком”. Это мне казалось очень обидным, хотя приобретённый им уже в послевоенные годы среди интеллигентных друзей “псевдоним” - “боров” - ни чуть не казался обидным.

Жизнь сложилась так, что несколько лет мы жили порознь. Евгений Станиславович , Наталия Мироновна и Андрюшка в эвакуации в г. Кемерово , а я ( и мой брат Боря , от второго отцовского брака ) в семье наших деда и бабушки . Никифора Гаври ловича и Пелагеи Никитишны Еременко на другой окраине Харькова, в районе Балашевского вокзала ,все годы войны, в том числе , годы оккупации Харькова немцами.

“Воссоединилась” наша семья лишь в мае 1945 года. Андрюшке ещё не было и 4-х лет. Встретил он меня очень радостно , хотя , конечно ,не мог помнить. Родители подготовили.

Евгений Станиславович открыл банку сгущённого молока, по-видимому припасённую для такого случая . и я почувствовал себя дома. За прошедшие 4 года я не видел этого лакомства столь любимого и мной , и Евгением Станиславовичем в довоенное время.

Кемеровское жильё мало отличалось от “хибары’ деда Никифора, в которой мы с Бобом ( моим братом Борей) прожили годы войны. Крохотная комнатка в рабочем бараке неподалёку от химического комбината - Кемеровского Азотно-Тукового Завода , на

Котором работали и Евгений Станиславович ,и наша мама – Наталья Мироновна , и многие жители посёлка – наши соседи. Евгений Станиславович был заместителем главного инженера завода по измерительным приборам, а мама – начальником смены одного из цехов. Прошедшие 4 года были нелёгкими и для них. Чтобы получше кормить Андрейку и Евгению Станиславовичу , и маме приходилось сдавать кровь. Вот откуда праздничная сгущёнка , которой меня угостили при встреч, - донорам выдавались талоны на питание. Так же , как у нас с дедом и бабушкой в Харькове, в доме канализации не было, отопление печное , водопровода в доме , конечно, не было, но неподалёку была колонка. В Харькове водопровод отсутствовал полностью, бездействовали и колонки . Приходилось мне довольно далеко ходить за водой на улицу Полевую , где был колодец. В Кемерово мне пригодилось приобретённое в годы войны искусство растапливать печь. Она ни чем не отличалась от той, что была в нашей “хибаре” в Харькове. Вот угля было вдоволь - всё-таки это Кузбасс,да и совсем не далеко был копер , где загружались углём паровозы и где прихватить лишнее ведро угля можно было без особых угрызений совести, которые в моём случае легко заглушались нелюбовью к сибирским морозам разгулявшимся уже в октябре. Процесс загрузки тендера паровоза углём очень интересовал Андрюху, который мог подолгу наблюдать эту процедуру и прогулки с ним изо дня в день ограничивались походом к месту загрузки углём. Заодно я присматривал, где можно было раздобыть дров для растопки . И эта проблема решалась намного легче, чем в Харькове в годы войны. Обычно удавалось найти отработавшие свой срок деревянные промасленные шпалы. Но не так-то просто было притащить такую тяжесть к дому. А ведь осенью 1945 года с нами Евгения Станиславовича не было – по вызову УФТИ он уехал в Харьков. Маму АТЗ не отпускал аж до окончания декабря 1945 года. А ведь в Кемерово зима начинается во второй половине октября и тот год выдалась очень суровой. Последние месяцы пребывания в Кемерово оказались совсем не лёгкими. С большим трудом мы с мамой притащили пару раз шпалы, а затем я орудовал топором - пытался отколоть щепу покрупнее, За то как уютно было около разгоревшейся печи. На её раскалившейся плите мама готовила еду, здесь же проходила стирка…

Школа была довольно далеко от нашего дома, и я умудрился серьёзно обморозить уши ещё в ноябре. Но больше всего донимали выбросы АТЗ - воздух был переполнен кислотами , дышалось с ( плевритом я переболел ещё в 1942 году и теперь часто болел бронхитом). И всё же мы были вместе!

А лето 45-го и вовсе напоминало жизнь довоенную - я его провёл в пионерском лагере, расположенном на берегу полноводной сибирской реки Томь. Тайга - это вам не парк в Липовой Роще. Отойдя от лагеря совсем не далеко, можно встретить и лису , и медвежат ! А белки , бурундуки кишат прямо среди наших палаток. Заросли красной смородины , малины , кедровые шишки с орешками . Могучая Томь – Это вам не узенькая Уды , когда-то казавшаяся мне вполне полноводной и даже опасной рекой. Томь, хотя всего лишь приток Оби , но река мощная, полноводная, с быстрым течением. Вот здесь я , наконец, научился таки плавать , не ахти как , но всё –таки…Вот только донимали в тайге да непривычная мне пионерская дисциплина. За лето я набрал несколько килограмм , но особой полнотой не отличался - ведь приехал очень тощим. Годы войны и оккупации были совсем не лёгкими - мы все ( дед Никифор с бабушкой Полиной, я с Бобом ) крепко не доедали , хотя стараниями наших стариков не голодали так , как большинство интеллигентов не приспособленных к трудностям жизни в не цивилизованных условиях.

Андрюшка же рос в яслях, а затем в детсаду и проявлял жизнестойкость бойца. Воспитательница с удовольствием демонстрировала нашей маме , как Андрюха ведёт себя за столом - левой рукой он прикрывал свою тарелку с кашей , правой норовил зачерпнуть из тарелки соседа. Почему-то такое поведение импонировало воспитательнице, но смущало Наталью Мироновну.

В декабре 45-го года , наконец, и мама получила разрешение на возвращение в Харьков. Поезда ходили медленно, с остановками у каждого столба ,поездка наша из Кемерово в Харьков ( пересадкой в Новосибирске) заняла почти 2 недели. Мы с Андрюшкой спали вдвоём на самой верхней полке и за время путешествия у меня выработался рефлекс - подгребать во сне братишку к себе, чтобы не упал. Уже в европейской части страны , поближе к Украине (может быть в Курске) мне удалось купить яблоко, чтобы угостить брата. Каково же было моё удивление , когда он со слезами отверг угощение и потребовал морковку. Ему шёл пятый год , но с яблоками он не был знаком.

В конце декабря мы добрались до Харькова. Поскольку поезда ходили не регулярно, мы не известить Евгения Станиславовича не только о времени, но и о дате нашего приезда. Пришлось добираться самим , благо Харьков - город родной и знакомый и адрес был известен - Криогенная лаборатория УФТИ . До 1935 года мама работала в этой лаборатории. Когда уставшие ( с уснувшим Андрюхой у мамы на руках) добрели до УФТИнского двора, то смогли беспрепятственно проникнуть в него ( ещё не разыгрался режим секретности) и подошли к корпусу Криогенной лаборатории. Ночь. Одно окно светится. Предположив , что это и есть место обитания Жени , мама бросает снежок в окно. Выглядывает лицо знакомое , но не Женино. Это - Александр Иосифович Судовцов, с которым мама знакома по совместной работе у Л.В.Шубникова ещё в середине 30-х годов. Он и проводил нас к лабораторной комнате, в которой обитал Евгений Станиславович.

Наконец-то мы все вместе и на родной земле, в Харькове. Как-то устроились на ночь. Я расположился на большом лабораторном столе. Больше всего поразили признаки мирной жизни - электричество, водопроводный кран и газовая горелка. И всё функционировало… В этой лабораторной комнате мы прожили несколько месяцев .Вскоре был восстановлен ( или построен заново ) небольшой двухэтажный дом в посреди уфтинского двора ( к этому времени был воздвигнут забор между производственной и жилой территориями с проходной и строгими охранниками). На первом этаже расположился детский сад и Андрей Евгеньевич попал в первый же набор (призыв). Как и в кемеровском детсаду, он и здесь стал любимцем воспитательниц. Первое свидетельство “высокого интеллекта” было таким. Детишкам показывали картинки , на которых изображены зверята. Пока показывали зайчат , волчат и т.п. , затруднений ни у кого не было. Но вот дошла очередь до телят. Молчание. Его прерывает самоуверенным тоном Андрей Евгеньевич – “ быкины дети!». Совсем не тривиальное решение, правда, с некоторым пренебрежением к терминологии…Уважение к интеллектуальному труду у Андрея Евгеньевича появилось отнюдь не в младенчестве. Как то Наталия Мироновна уговаривала Андрюху не очень шуметь, так как Евгений Станиславович работал дома ( заканчивал написание кандидатской диссертации), на что пятилетний мыслитель убеждённо заявил : “ А папы не работают. Они только пишут и книжки читают.”

На втором этаже этого же дома было наше жильё - две небольшие комнаты в шестикомнатном отсеке гостиничного типа, в котором жили ещё две семьи. С одной из отношения сложились дружеские, с другой - не очень. Кухня и другие службы - общие для трёх семей. И всё же - это казалось счастьем. Жизнь налаживалась !

…В 1947 году Евгений Станиславович защитил кандидатскую диссертацию и получил соответствующие продовольственные карточки. А в следующем 1948 году мы переехали в новый дом ( тот, до войны был школой, сожжён во время войны, а теперь восстановлен как жилой), наверное лучший из тех, чем располагал УФТИ. Апартаменты заняли семьи академиков - Б.Г.Лазарева, А.И.Ахиезера и др. Наша семья получила изолированную двухкомнатную квартиру с двумя балконами на третьем этаже. Лучшую, чем та, что у нас была в ОСГО до войны !

Осенью Андрей Евгеньевич должен был идти в школу , а поведение его вызывало нарекания - обижал девочек. Как мы всей семьёй , особенно Евгений Станиславович, ни старались убедить Андрюху, что поведение его не достойно мужчины, он стоял на своём : “ А баб и надо бить…”. Видно чувствовал, как сложатся его отношения с женщинами в будущем.

Хулиганские наклонности Андрея Евгеньевича развивались. Со своим другом Юрой Болотиным ( по-моему они дружат и по сей день, не смотря на расстояние между Харьковом и Сан-Франциско) забрались в сад ( с жилой территорией УФТИ соседствовали частные дома с небольшими садами) с тем , чтобы реквизировать у частника немного яблок. Реакция соседской собаки была совершенно адекватной - защищая частную, собственность она искусала грабителей. Юру Болотина родители простили, справедливо сочтя, что он не мог быть зачинщиком, а Наталия Мироновна решила , что Андрея Евгеньевича не худо бы наказать, а заодно застраховаться - вдруг собака была бешенной. И пришлось в течение двух недель водить Андрея Евгеньевича в институт им. Мечникова на прививки ( уколы !) против бешенства. Чтобы как компенсировать его огорчения , после каждого укола покупался ему стакан сока по его выбору -яблочного, виноградного …. Все уколы Андрей Евгеньевич перенёс мужественно , но огорчился до слёз лишь по окончании процедур :”Теперь ты не будешь покупать мне сок !”

Среди потомков уфтинских сотрудников я был постарше на несколько лет и поэтому особой дружбы у меня с ними не было. Большая часть времени проходила с моим школьным другом, одноклассником Юрой Дашевским ( эта дружба сохранилась и по сей день, тем более , что он оказался родственником, хоть и дальним, моей жены; этой дружбе не мешает и расстояние - уже много лет Юра с семьёй живёт в Израиле). Мы подолгу бродили, думая каждый о своём, изредка обмениваясь короткими фразами. Часто за нами увязывался Андрей Евгеньевич. В отличие от нас он тяготился бесцельным блуждание

и настойчиво вопрошал :” Куда мы идём ?” Ответить толком мы не могли и лишь подшучивали над его целеустремлённостью. В отместку он ( 9-летний !) проскакивал сквозь проходную ( даже жилая территория УФТИ тогда была ограждена и охранялась) с криком :” Хулиганы!” Сторож тут же набрасывал щеколду и нам подолгу приходилось его уговаривать открыть проходную, что не хулиганы мы и хотим к себе домой. Телефон тогда был редкостью, по крайней мере , у нас в квартире его не было и мне не просто было убедить сторожа, что я из уфтичан. А может быть ему просто было скучно и он каждый раз был рад забаве придуманной Андрюхой. Можно было , конечно , перелезть через забор, но , во-первых, мешала колючая проволока, а во-вторых, это ещё большее удовольствие доставило бы Андрею Евгеньевичу и его друзьям , сбегавшимся повеселиться.

Осенью 1954 года у меня, студента 4-го курса физико-математического факультета университета была педагогическая практика. И надо же такому случиться , чтобы нашу группу направили в школу №17 , где учился А.Е. Во время моих уроков приоткрывалась дверь и в неё заглядывала его хитрющая физиономия . Очень хотелось показать свои близкие отношения с “почти учителем “.

В 1955 – 1961гг я работал и жил в Киеве и в Харьков приезжал лишь на каникулы. Мы оба были рады каждой встрече. В 1957г родился мой сын и его назвали Андреем. Тёзки полюбили друг друга.

В 1958г. Андрей Евгеньевич окончил среднюю школу и поступил на физико- технический факультет Харьковского университета. Как и в школе учился он легко. Но окончил он университет на год позже своего друга Юры Болотина : перейдя на 4-ый курс Андрей неожиданно взял академический отпуск и год провёл в геологической экспедиции. По окончании университета Андрей был принят на работу в теоретический отдел УФТИ, руководимый А.И.Ахиезером. Поначалу Андрею была дана задача , носящая скорее математический чем физический характер. Что-то, связанное с применением теории групп в ядерной физике. Но он проявлял большой интерес к теоретическим задачам, ориентированным на объяснение экспериментов или предсказание новых явлений , которые можно было бы обнаружить экспериментально. Поэтому его принял в свою группу Илья Ахиезер (Лёка – в нашем уфтинском обозначении). Лёка был старше Андрея на столько же на сколько моложе меня. Таким образом он был и моим другом, и другом Андрея. К сожалению он очень рано ушёл из жизни. Он безусловно был очень талантливым физиком , широко образованным человеком. Его знания художественной литературы, истории, религии, медицины, иностранных языков поражали своей глубиной.

И Андрей , и я получали огромное удовольствие, общаясь с Лёкой. Работали они успешно, но время от времени Илья говорил, что Андрей отвлекается от основной темы диссертации. В этом отчасти виноваты были эксперименты , проводящиеся во ФТИНТе. Дело в том , что в моей лаборатории К.Дудко и В.Фридман ( тоже один из близких друзей Андрея, сейчас они оба живут с США, и хотя Виталий – в Филадельфии, а Андрей – в Сан-Франциско, общаются активно, благо есть электронная почта) обнаружили расслоение антиферромагнетика на домены сосуществующих фаз при фазовом переходе первого рода, индуцированном магнитным полем. Андрей первым предпринял попытку построения теории явления. Вскоре к нему присоединились В.Г.Барьяхтар и В.А.Попов и в журнале “Письма ЖЭТФ” о промежуточном состоянии в антиферромагнетиках ( по аналогии с промежуточном состоянии в сверхпроводниках). В купе с нашими работами , опубликованными в ЖЭТФ, в которых промежуточное состояние было открыто экспериментально и подробно изучено, а также с работами А.А.Галкин и С.Н.Ковнер, в которых экспериментально исследовался антиферромагнитный резонанс вблизи фазового перехода первого рода, работа Андрея с соавторами была удостоена государственной премии Украины - за “Открытие, теоретическое и экспериментальное исследование промежуточного состояния в антиферромагнетиках” (1972 год)

В феврале 1966 года неожиданно умер отец Андрея - Евгений Станиславович. Эта смерть потрясла нас всех - жену Евгения Станиславовича – нашу маму Наталью Мироновну, брата Евгения Станиславовича - Андрея Станиславовича, меня, Андрея … всех, кто знал и любил Евгения Станиславовича. У Наталии Мироновны началась глубокая депрессия , продолжавшаяся многие годы. И Андрей , и я переживали смерть Евгения Станиславовича очень тяжело. К тому же распалась первая семья Андрея - после смерти Евгения Станиславовича жена Андрея – Светлана- стала инициатором развода и всячески мешала встречам Андрея . Развод Андрей переживал тяжело, тем более, что их сына Игоря Светлана ,конечно, Андрею не отдала, но и воспитанием сына не занималась , доверив его своей матери, проживавшей в Мариуполе. Всё это окончилось весьма печально самым тяжелым образом отразившись на судьбе Игоря Боровика.

В 1969 году Андрей женился второй раз, на Анне Солоповой. У них родилась чудесная дочурка, которую в память о Евгение Станиславовиче назвали Женечкой. В новой семье Жизнь Андрея была счастливой. Это способствовало и его творческой научной работе.

В 1971 году по моей инициативе Б.И. Веркин пригласил Андрея и ещё одного очень способного молодого теоретика - Сергея Гредескула – на работу во ФТИНТ. Оба они стали старшими научными сотрудниками теоретического отдела.

Андрей успешно работал как физик-теоретик. Больше всего он интересовался проблемой решения нелинейного уравнения Ландау-Лифшица, теорией магнитных солитонов. В 1982году он блестяще защитил докторскую диссертацию, а в 1986году был удостоен (совместно с Н.Н.Боголюбовым мл.) за цикл работ по математической физике академической премии имени Н.Н.Крылова. С 1986 по 1993 год Андрей руководил вновь созданной лабораторией ( теория магнитоупорядоченных сред), а в 1993 году стал главным научным сотрудником теоротдела , Он активно участвует в работе различных конференций, как Всесоюзных, так и и международных. Часто выезжает для совместной работы в Австрию, Словакию, Польшу, где у него появилось много друзей (Станислав Клямут, Генрик Шимчак и др.). Во ФТИНТе у Андрея работали способные молодые ученики ( Юра Стрежемечный, Серёжа Кулинич ,Слава Попков и др.)

Но перестройка и развал Союза ухудшили экономическую ситуацию, а с другой стороны

Появилась возможность выбора места работы и проживания. Первая о возможности жить

В США задумалась дочка Андрея Женечка. Она успешно заканчивала биологический факультет университета, но продолжала мечтать о карьере медика. Она ведь пыталась поступить в харьковский медицинский институт, но несмотря на отличную подготовку ( готовила её Наталия Мироновна да и в школе Женя была отличницей) не смогла преодолеть антисемитского барьера. В1991 году Женя по приглашению родственников поехала в США, затем получила возможность учиться на медицинском факультете. Затем маме Женички Анне Аркадьевне – предоставилась возможность съездить в США и присутствовать на свадьбе Жени ( она теперь Фридланд).

По возвращении Анны было принято решение об эмиграции. Для Андрея это означало необходимость переквалификации. Он и с этим справился и настолько освоил компьютер и программирование, что вполне мог рассчитывать на работу в этой области в США. После преодоления формальностей в американском консульстве Андрей , Анна и её мать получили статус беженцев и переехали в Калифорнию, г. Сан-Франциско. Еще С.Есенин писал: «Все бредят Нью-Йорком, Всех тянет в Сан-Фрациск».

Оставалась мама – Наталья Мироновна, но, став в Америке на ноги через 5 лет, Андрей прислал вызов и ей. Вот эти заботы пали уже на мои плечи – не только заботы об очень старенькой маме в течение 5 лет ( основные тяготы вытянула моя жена), но и хлопоты по преодолению всех формальных преград. Проблемы в ОВИРе, сбор необходимых документов, справок ( с этим опять-таки справилась Людмила) и поездки с мамой в Москву, беседы в консульстве, оформление статуса беженца. Здесь помог опыт самого Андрея. Я спросил его ,как ему-то самому удалось получить статус беженца. Ведь его жизнь и в Союзе складывалась успешно. Оказалось, что он привёл такие примеры своих бед : варварское разрушение памятника на могиле отца, снятие его самого с должности заведующего лабораторией… Я усомнился, ведь отец Андрея русский и вряд ли разрушение памятника можно связывать с проявлением антисемитизма, а снявший с должности завлаба директор - брат пострадавшего . Вот об этом Андрей на собеседовании с консулом говорить не стал и маме посоветовал поменьше вдаваться в подробности. К тому же у мамы было намного больше оснований быть обиженной соввластьюю . Например , в разгар антисемитизма она была уволена из УФТИ ( правда, как она шутила, в хорошей компании – с профессорами Корсунским, Пинесом и др.). Одним словом, всё обошлось благополучно, получила мама статус беженки. Теперь оставалось с помощью организации, занимающейся иммиграцией в США, приобрести авиабилет, обеспечить медицинское сопровождение и т.п. Всё Вынесла Наталия Мироновна в свои 88 лет и даже более , чем суточный полёт до Сан-Франциско. Здесь она и прожила последние 6 лет своей жизни в еврейском доме для стариков. Андрей регулярно посещал её…. Меня она не вспоминала ( мне теперь кажется , что и в годы войны она вспоминала меня не часто). Одним словом, я оказался не совсем своим. А вот с Андреем Станиславовичем отношения были самими тёплыми до последних его дней.

Теперь мой брат Андрей - гражданин США . Он - счастливый дед ( у Жени – два сына ). Все они , естественно, граждане США. Если учесть. Что моя племянница Юля – старшая дочь Бориса – со своим мужем и сыном тоже граждане США , то остаётся только удивляться патриотизму моего семейства, так здорово проявившемуся во время оранжевой революции.

Андрей почему-то избегает встреч со мной и даже электронной почтой не очень-то пользуется. Сторонится он общения и со своими друзьями во ФТИНТе. Чем-то мы его обидели… Если так , то очень жаль…

Однажды ( летом 1995 или 1996 года) мы ним всё-таки встретились. Я был в Калифорнии и после визита в Ливерморскую лабораторию гостил у своих друзей в г.Сан-Хосе. Это в часе езды от Сан-Франциско. Андрей приехал на своей по-американски шикарной машине. Пообщались. Неужели в последний раз…

Автобиография

Я , Боровик Андрей Евгеньевич , из служащих, гражданин Украины , родился в г. Харькове 17 июля 1941 года.

В 1964 г. окончил физико-технический факультет Харьковского государственного университета и получил диплом физика-исследователя. После окончания университета был направлен на работу в теоретический отдел Харьковского физико-технического института АН Украины , где работал в должностях стажёра-исследователя ,научного сотрудника , младшего научного сотрудника со степенью. В июне 1971 года я был переведен в Физико-технический институт низких температур АН Украины на должность старшего научного сотрудника и этой должности работал до июня 1986года. Затем был назначен заведующим вновь образованной лаборатории в институте “Теория магнитоупорядоченных систем” и работал в этой должности до апреля 1993 года в связи с реорганизацией. С апреля 1993 года работаю в должности главного научного сотрудника.

Ни в каких партиях не состоял и не состою.

Моя жена – Боровик (Солопова) Анна Аркадьевна, 1945 года рождения, временно не работает. Моя мать – Цинн Наталья Мироновна, 1911 года рождения, пенсионерка. Моя дочь – Фридлянд (Боровик) Евгения Андреевна, 1968 года рождения, студентка , проживает в г.Сан-Хосе, Калифорния, США. Мой отец – Боровик Евгений Станиславович , 1915 года рождения , умер в 1966году. Мой брат (по матери) – Еременко Виктор Валентинович, 1932 года рождения, директор ФТИНТ.

Ни я , ни мои ближайшие родственники к судебной ответственности не привлекались.

Я поддерживаю связь со своей дочерью Евгенией и со своей троюродной сестрой Каритой Гринберг , проживающей в г.Турку, Финляндия.

26 мая 1993 года

А.Е.Боровик

Характеристика

Доктора физико-математических наук , главного научного сотрудника физико-технического института низких температур академии наук Украины Боровика Андрея Евгеньевича.

А.Е.Боровик после окончания Харьковского государственного университета в 1964 году был направлен на работу в отдел теоретической физики Харьковского физико-технического института академии наук Украины, где работал до июня 1971 года в должности стажёра-исследователя91064-1966гг), научного сотрудника (1967-1971гг). В 1971г А.Е.Боровик был о конкурсу на должность старшего научного сотрудника физико-технического института низких температур академии наук Украины и работал в этой должности до июля 1986 года. В 1986 году А.Е.Боровик был назначен заведующим лабораторией “Теории магнитоупорядоченных сред” фи работал в этой должности до апреля 1993 года. В апреле 1993 года в связи с реорганизацией во ФТИНТ и расформированием лаборатории А.Е.Боровик был переведен на должность главного научного сотрудника.

Основные научные интересы А.Е.Боровика связаны с изучением динамических и статистических свойств пространственно неоднородных состояний магнетиков, нелинейных

свойств магнитных материалов и поведения твёрдых тел вблизи фазовых переходов, точно решаемых моделей в теоретической физике. По этим темам им выполнено 42 научные работы, опубликованные в центральных отечественных и зарубежных журналах, семь из которых составили основное содержание кандидатской диссертации “Теория волн конечной амплитуды в средах с пространственной дисперсией”, а пятнадцать – содержание докторской диссертации “Статические и динамические свойства пространственно неоднородных структур в магнетиках”.

Работы А.Е.Боровика , посвященные предсказанию и исследованию свойств промежуточного состояния в антиферромагнетиках, составили часть цикла работ “Открытие и исследование промежуточного состояния в антиферромагнетиках”,удостоенного государственной премии Украины по науке и технике за 1971 год.

А.Е.Боровику принадлежат работы , посвящённые исследованию динамических свойств доменных стенок в магнетиках и нелинейных явлений в магнитоупорядоченных средах, нелинейной динамики в процессе роста кристаллов и в условиях отклика распределённых систем на внешние высокочастотные поля. Среди этих работ следует выделить работы по самоиндуцированной прозрачности в распределенных средах - металлах, магнетиках. Эти работы вместе с работами по нелинейной динамике волн в магнетиках вошли в цикл работ, удостоенный премии академии наук Украины по математической физике имениН.Н.Крылова в 1989 году.

В последние годы А.Е.Боровик выполнил ряд работ ,посвящённых точно решаемым моделям (2+1)Д в квантовой теории поля и 3Д моделям в статистической механике.

А.Е.Боровик поддерживает тесные научные контакты с экспериментаторами. Он руководит работой молодых научных сотрудников и дипломников. Под его научным руководством защищены 5 кандидатских диссертаций.

Научный авторитет А.Е.Боровика подтверждается и его участием в работе целого ряда международных научных конференций. За последние 2 года он выступал с докладами в ФРГ, Австрии, России, Норвегии.

Директор ФТИНТ АН Украины

Академик АН Украины

В.В.Еременко

Выписка из протокола заседания Научного Совета Физико-технического

Института низких температур по проблеме “Теоретическая физика кон-

денсированного состояния” №10 от 30 апреля 1993 года.

А.Е.Боровик – известный на Украине и за рубежом физик-теоретик с широким диапазоном научных интересов, включающим теорию магнитоупорядоченных систем, теорию нелинейной динамики, теорию фазовых переходов. Его научные интересы включают также такие проблемы современной математической физики как теория точно интегрируемых нелинейных уравнений эволюции и теория точно решаемых моделей статистической физики. А.Е.Боровик – признанный основатель теории нелинейных спиновых волн – магнитных солитонов.

В последние годы А.Е.Боровиком проведены различные исследования в области нелинейной динамики твёрдых тел. Среди этих работ следует выделить работы по самоиндуцированной электромагнитной прозрачности в распределённых средах - металлах, магнетиках. Эти работы вместе с работами по нелинейной динамике волн в магнетиках вошли в цикл работ, удостоенный премии академии наук Украины по математической физике имени Н.Н.Крылова в 1989году.

А.Е.Боровик получил также фундаментальные результаты в области теории фазовых переходов. Им были изучены принципиально новые точно решаемые модели статистической физики - биплоскостные шестивершинные модели. Эти работы развивают идеи ,восходящие к классическим работам Бете, Янга, Либа, Бакстера и других. Они имеют важные приложения в теории поля размерности 1+1. В группе учеников А.Е.Боровика ведутся перспективные исследования в направлении точно решаемых трёхмерных моделей статистической физики.

Результаты, идеи и методы полученные и разработанные А.Е.Боровиком , интенсивно развивались и нашли многочисленные приложения.

Постановили : учитывая высокий научный уровень, а также большое научное значение результатов исследований А.Е.Боровика, при получении которых он проявил себя высококвалифицированным и активно работающим специалистом, Научный Совет рекомендует Учёному Совету ФТИНТ АН Украины избрать доктора физико-математических наук Боровика А.Е. на должность главного научного сотрудника.

Председатель Научного Совета

Член-корреспондент АН Украины,профессор

А.М.Косевич

Учёный секретарь Научного Совета

Доктор физ-мат наук А.С.Ковалёв

1951г. Гагры. Справа - Н.М.Цин, слева – Андрей.

Лето 1951г. Гагры. Андрей с родителями.

1951г. На демонстрации. В.В. – студент; Андрей Евгеньевич – школьник.

1958г Андрей в 10 классе

1964г. Андрей с сыном Игорем.

1986г. Андрей - доктор наук.

1987г. Андрей – зав.лаб . и доктор наук. Слева на право Е.Сыркин, неизвестный, Андрей и В.Боровиков.

1985г. Хобби у Андрея не только бридж, шахматы, но и футбол

1986г. Андрей - зав.лабораторией и играющий тренер.

1985г. А.Боровик и В.Боровиков

1991г Застолье. Слева на право : Морис Клид ( бизнесмен из Канады) ,

Андрей Боровик и В.Еременко

1990г. Северная Калифорния. Это - Женя Боровик.

Прощание с Андреем Боровиком.

30 сентября 2009 года я получил электронное сообщение от Гены Зарецкого : «Витя, я вынужден сообщить печальную новость: вчера в Сан-Франциско неожиданно умер Андрей. Прими мои искренние и глубокие соболезнования. Гена». Позвонила Женечка Ире Корсунской и сквозь слезы сообщила о том же. Затем Рафа Перельман переслал некрологи из калифорнийских газет. Друзья Андрея прислали его фотографии последних лет, а коллеги из теоротдела ФТИНТа провели мемориальный семинар, на котором выступили - друг Андрея – Сергей Гредескул и первый аспирант Андрея - Сергей Кулинич. Я им всем очень благодарен.

С.Гредескул

Андрей был очень ярким человеком. Он всегда стремился к максимальным результатам и достигал их. Этот великолепный максимализм он проявлял во всем: в повседневной жизни, в отношениях с близкими и друзьями – Андрей был готов на все ради тех, кого он любил - в увлечениях (шахматы, преферанс, позднее бридж), и, разумеется, в науке. Здесь он знал, можно сказать, одну, но пламенную страсть - это физика нелинейных явлений в магнетиках. Именно к этой области относятся два его главных результата экстра класса. Первый это открытие промежуточного состояния антиферромагнетиков, второй – построение их точной нелинейной динамики. Найдется немного физиков, имеющих хотя бы один результат такого уровня. Каждый из них с полным правом может считать, что жизнь прожита не зря. У Андрея таких результатов было два. Первый принес ему государственную премию Украинской ССР, второй – престижную премию академии наук УССР им. академика Крылова.

Важнейшую роль здесь сыграла страстная целеустремленность Андрея. Еще будучи студентом-дипломником, он прочел знаменитую работу Ландау о доменной структуре ферромагнетиков и понял, что антиферромагнетики тоже должны вести себя похожим образом. Однако создание такой теории оказалось непростым и потребовало от Андрея нескольких лет упорного труда. Очень похожим был его путь к построению нелинейной динамики антиферромагнетиков. Сразу же после появления пионерских работ по исследованию так называемых точно интегрируемых уравнений Андрей почувствовал, что уравнения антиферромагнетиков должны принадлежать к этому же типу. Его блестящая научная интуиция плюс вера в свое предвидение плюс использование широкого арсенала изощренных математических методов, в конце концов, привели его к заслуженному успеху.

Андрей был ученым высокого класса, он имел много учеников, читал лекции в Университете, руководил отделом, был постоянным и активным участником самых престижных конференций. Однако в науке его имя всегда будет связано с открытием промежуточного состояния анриферромагнетиков и построением их точной нелинейной динамики – двумя нерукотворными памятниками талантливому ученому, преданному другу и прекрасному человеку.

С.Кулинич

Каким в моей памяти останется А.Е.Боровик

Андрей был многогранной личностью. С одной стороны, это был очень увлекающийся , даже азартный, человек. Он был заядлым бриджистом, шахматистом, рыболовом, грибником. Чем бы он ни занимался , он занимался увлеченно, отдавая себя полностью. Когда к нам в отдел попал кубик Рубика ( в то время диковинка), Андрей Евгеньевич не успокоился, пока не нашел алгоритм этого кубика (а продолжался поиск несколько дней). Часами мог решать задачи по бриджу, если не находил быстрого решения. На отдыхе в Революционном с ним трудно было соревноваться в количестве собранных грибов.

С другой стороны, А.Е. никогда не терял чувства реальности , он «твердо стоял на земле». Это чувство реальности относилось как к научной работе, так и к повседневной жизни. Мне часто в то непростое для меня время приходилось советоваться с ним по самым различным бытовым и житейским вопросам. Как правило, его советы (а, иногда, и помощь) были самыми разумными. Андрей никогда «не терял головы», даже тогда, когда обстановка «располагала». Однажды, в начале 80-х, во время обильного ночного застолья в Революционном, именно А.Е. заметил долгое отсутствие Андрюши Азовского. Андрюша пошел купаться и в темноте потерял берег. Если бы Андрей Евгеньевич не разжег костров на берегу, все могло бы закончиться трагично.

Нам, аспирантам А.Е. (Слава Попков, Юра Стрежемечный и я), с научным руководством было очень комфортно. Касалось это не только научной работы. Многочисленные поездки в колхоз, совместный отдых в Революционном способствовали «не формальному» общению, когда обсуждалось абсолютно все: от дежурной темы текущего политического момента до проблемы воспитания детей ( а для нас тогда это было актуально).

Мы все «были объявлены» членами семьи А.Е. И это были не просто слова. Поддержку Ии помощь А.Е. мы ощущали постоянно.

После неожиданного (для меня) отъезда А.Е. в Штаты наши контакты прервались. 16 лет я не терял надежду на встречу, но жизнь распорядилась иначе.